Предлагаем статью доктора исторических наук В. Ю. Даренского о том, почему Киев, который одно время был столицей Руси, перестал ею быть еще до монгольского нашествия. В статье также рассмотрен вопрос о том, верно ли утверждение, что «на Киев напала северная Русь в 1169 году»?
Термин «Киевская Русь», придуманный в XIX веке лишь как удобная метафора, в наше время стал активно эксплуатироваться русофобами для мифа о том, якобы Древняя Русь – это не Россия. Слово «Киевская» невежественные люди понимают так, что Древняя Русь была предшественником нынешней Украины. На самом деле во времена Древней Руси никакой «Украины», а тем более «украинцев» не существовало и в помине – реально Украину придумали только в ХХ веке. Поэтому в наше время нужно перестать употреблять искусственный термин «Киевская», а говорить только Древняя Русь.
Кроме того, важно понимать, почему Киев одно время был столицей Руси, и почему перестал ею быть достаточно быстро – ещё до монгольского нашествия. Эта история очень поучительна и для нашего времени.
Русская государственность изначально возникла на севере и первыми столицами Руси были Старая Ладога и Новгород Великий. Первые князья затем перенесли столицу Руси на юг по двум причинам – прагматической и духовной. С прагматической – нужно было охранять южные рубежи и торговые пути Руси от кочевников. Киев находится как раз на границе леса и степи – то есть изначально это была приграничная крепость, которая разрослась до города. Духовная причина в том, что столице нужно быть как можно ближе к православному Риму – Царьграду, центру православного мира. Однако уже через пару веков, центр Руси начинает смещаться на северо-восток путем миграции туда больших масс населения и переселения князей на новые земли. Причина этого также была в первую очередь прагматическая – колонизация земель на юге была невозможной из-за кочевников, а свободные земли были только на северо-востоке в районе Волго-Окского междуречья.
Однако была ещё и вторая причина, о которой почти не упоминается, но на самом деле на так же важна, как и первая. Она состоит в том, что Киев как центр торговый путей очень скоро стал компрадорским паразитарным мегаполисом с преобладающим нерусским населением – тяжкой обузой для всей остальной Руси. Киев массово заселялся тогдашними «гастарбайтерами» – выходцами из степи: половцами, бродниками, «черными клобуками» и др. Современные «украинцы» – это в основном их потомки. Эти неславянские этносы тогда активно заселяли южную Русь. Так, в середине XII века князь Святослав Ольгович жаловался великому киевскому князю Изяславу Давидовичу, что тот ему дал семь пустых городов, в которых сидели «псареве же и Половци» (Толочко П.П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. СПб.: Алетейя, 2003. С. 99). То же самое было в то время и в Киеве.
Но верховодили в городах не они, а еврейские ростовщики, которые в Киеве населяли целый район города. Очень показательным в этом отношении был великий киевский князь Святополк Изяславич (1050-1113). Как сказано в летописи, этот князь «много насилие створи и домы сильных [т.е. зажиточных и знатных киевлян] искорени без вины, имения многим отъим [отнял]». Особую ненависть киевлян вызывало покровительство великого князя (конечно, не бескорыстное) еврейским ростовщикам, которые ссужали разоренному населению деньги под чудовищные «резы» (проценты), доводя людей до совершенной нищеты и кабалы. По условиям древнерусской кредитной системы конца XI – начала XII вв., должник платил заимодавцу очень высокий годовой процент (обычно 50%) до тех пор, пока вместе с очередной выплатой годовых не отдавал и саму сумму долга (капитал).
Для многих людей такие условия займа оборачивались пожизненной финансовой кабалой у кредитора. Даже неприятие Церковью лихвы (ростовщичества) не выходило за рамки морального порицания. В «Вопросах Кирика» (вторая четверть XII в.) рекомендуется «брать легко», сбавляя условленную мзду: «аще по 5 кун дал еси [подразумевается на гривну], а 3 куны возьми или 4», то есть если дал под 20% – взыскивай по 12% или 16%. В другом церковном поучении крайним пределом допустимой лихвы указывается 12–14%. В 1113 году по смерти князя Святополка «были многий мятеж и крамола и молва немалая в людях». Народ обрушил свой долго сдерживаемый гнев на тех, кого считал виновниками закабаления и разорения опутанных долгами граждан. Были разграблены дворы тысяцкого Путяты, городских старшин («сотских») и гнездо ростовщичества – еврейский квартал, примыкавший к «Жидовским воротам». После победы восстания киевлян в 1113 году, знатные люди города обратились к Владимира Мономаху, на тот момент князю Переяславскому, приглашая его на княжение в Киев. Главным условием киевлян было ограничение прибыли ростовщиков и условий перехода свободного человека в холопы (рабы).
Был создан «Устав Владимира Мономаха» (известный по спискам Пространной редакции «Русской Правды», где он выделен особым заголовком). Как сообщает первая статья этого памятника, вскоре по прибытии в Киев Владимир собрал в княжем селе Берестовом своих наиболее видных дружинников, законодатели выработали меры по смягчению долговой кабалы. Положено было резко ограничить взимание ростов. Отныне заимодавец мог давать деньги в долг не больше, чем под 50% и только на трехлетний срок; причем выплата «реза» за третий год освобождала должника от необходимости возвращать сам капитал. Максимальная ставка годового процента таким образом снижалась до 17%. Неоплатные должники, чье имущество пострадало от нападения ратных людей, от пожара или другого несчастного случая, получали отсрочку платежей на год.
Однако эти меры действовали недолго. В 1169 году правивший в Киеве Мстислав Изяславич, находившийся в долговой кабале и для оплаты долгов начавший агрессивные войны за добычу против своих соседей, вызвал своими действиями крайнее недовольство почти всех русских князей. Двенадцать из них решили его свергнуть и при этом сочли необходимым опереться на авторитет князя Владимирского и обратились к нему за помощью. 8 марта 1169 года войска союзных князей во главе с сыном св. Андрея Боголюбского Мстиславом овладели Киевом. Наемная «гвардия» Мстислава Изяславича – «чёрные клобуки» (торки и берендеи) изменили ему и стали стрелять ему в спину. Князь вырвался из города и бежал в Василев (ныне – Васильков). Но и здесь его настигли «чёрные клобуки» («бастиева чадь»). Знатные дружинники, жена и сын Мстислава были взяты в плен другими князьями. Как пишет Лаврентьевская летопись: «И весь Киев пограбили, и церкви, и монастыри, в течение трёх дней, и иконы забрали, и книги, и ризы». Как видим, войско с разных концов Руси вело себя в Киеве словно в чужом городе. Это указывает на то, что они воспринимали город как нерусский, занятый иноземцами и поэтому спасали из него православные святыни.
При этом нет оснований для мифа о том, что на Киев якобы напала северная Русь. Как писал киевский академик П.П. Толочко, в походе на Киев принимали участие «не только и даже не столько суздальские силы, сколько южнорусские» (Толочко П.П. Древняя Русь. Киев, 1987. С. 139). Киевский историк Н.Ф. Котляр писал, что одна из главных ролей в этой коалиции принадлежала черниговским князьям Ольговичам (Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 2. 2012. С. 55). Это был союз князей со всех концов Руси.
Сам князь Андрей оставался во Владимире и в походе не участвовал. Захваченный город он отдал на княжение младшему брату своему Глебу. Это пренебрежение к Киеву было событием первостепенной важности, событием, поворотным в русской истории, – показавшим, что центр русской государственной жизни переместился на север, в область верхней Волги. Древняя столица утеряла свое былое значение, и вместо Киева теперь стала Владимирская Северная Русь, где была сильная единодержавная княжеская власть. На стороне Владимирского князя выступал Киево-Печерский монастырь, Лавра уже поддерживала князя Владимирского, а не Киевского. Характерно, что «Киево-Печерский патерик» – одно из замечательнейших творений древнерусской литературы, запечатлевшее образ Лавры, – был создан, в основном, уже не в Киеве, а епископом Владимирским и Суздальским Симоном (в начале XIII века).
В 1174 году умер загадочной смертью младший сын св. Андрея Боголюбского – святой Глеб (память 20 июня/3 июля). В 1174 году сам св. князь Андрей Боголюбский был убит в результате боярского заговора. На владимирский стол взошёл Всеволод Большое Гнездо, он добился положения неформального лидера среди всех русских князей, но не предпринимал попыток лично сесть в Киеве. В последующее время старшие суздальские и волынские князья предпочитали передавать Киев своим второстепенным родственникам. 2 января 1203 года Киев подвергся второму разгрому, на этот раз от рук смоленского князя Рюрика Ростиславича.
Св. князь Андрей Боголюбский еще в 1163 году пытался учредить самостоятельную владимирскую митрополию, но тогдашний патриарх Константинопольский Лука Хрисоверг отверг это предложение. В 1210 году, менее чем через пятьдесят лет после неудавшейся попытки Андрея Боголюбского, тогдашний митрополит Матфей прибыл во Владимир и провозгласил брата Андрея, Всеволода Большое Гнездо, «старшим» среди русских князей. Следующий митрополит Киевский, Кирилл I, уже проводит церковный собор 1227 года не в Киеве, а во Владимире, а один из самых выдающихся киевских митрополитов Кирилл II (1247-1281) едва ли не главное внимание уделяет Владимиру и вступает в теснейшие отношения с Александром Невским (он и руководил торжествами в связи с восшествием князя Александра на великокняжеский владимирский стол в 1252 году и остался во Владимире). Именно во Владимирской земле (в Переславле-Залесском) Кирилл II в 1281 году скончался. А его преемник Максим уже окончательно перевел митрополию во Владимир, переселившись туда в 1299 году «со всем своим двором и соборным причтом».
автор: Виталий Даренский