Действия российского внешнеполитического ведомства в отношении миссии германского генерала Димана фон Сандерса и их влияние на русско-английский союз

Предмет. В международных отношениях существуют два основных средства взаимодействия между странами – дипломатия и военное насилие. Если черпать информацию только из СМИ, то может показаться, что военное насилие встречается на каждом шагу. Однако, хотя каждый день где-то в мире проливается кровь и идут войны, тысячи каждодневных международных взаимодействий в основном носят ненасильственный характер. Основным средством международного общения является дипломатия, а не война. Под дипломатией понимается основной способ взаимодействия между государствами, в рамках которого они стремятся воздействовать на национальные интересы друг друга, не прибегая к военной силе.

Предметом исследования является нарастание кризиса в российско-германских отношениях по вопросу о черноморских проливах, который, наряду с другими причинами, является прологом первой мировой войны.

Объектом исследования являются российско-германские и российско-английские отношения накануне первой мировой войны (1908-1914 гг.).

Цель и научные задачи исследования. Целью исследования является анализ проблемы черноморских проливов в русско-германских отношениях в связи с международными кризисами кануна первой мировой войны.

Методология: В процессе исследования проблемы нарастания кризиса в российско-германских отношениях в отношении миссии германского генерала Лимана Фон Сандерса и их влияния на русско-английский союз использовались методы логического анализа.
Результат: В результате Дипломатического   кризиса, связанного с военной миссией генерала Сандерса, Россия уступила Германии, не решившись вступить в открытое военное противостояние.

На фоне русско-немецкого конфликта ухудшились и отношения России с Великобританией, которая пыталась определять дипломатические действия российского внешнеполитического ведомства. Конфликт между Петербургом и Берлином обнажил внутренние проблемы Антанты, а также показал слабую позицию России в системе союзнических отношений с Британией.

Выводы:

1. 8 февраля 1914 г. в Петербурге прошло совещание ведущих министров и начальника Генштаба по поводу дальнейших действий. Они прошли к выводу о нецелесообразности военных акций в районе проливов, аргументируя это неподготовленностью страны к войне на два фронта.
2. Россия удовлетворилась формальной уступкой Германии, по которой Лиман фон Сандерс был устранен от командования константинопольским корпусом.
3. Дипломатические действия России и ответные заявления ее британского союзника показали слабость русско-английского союза, где Форин Офис не готов оказывать всемерную поддержку царскому правительству, если это не отвечает его интересам.

Внешнеполитическая деятельность Российской империи в начале XX века происходила на фоне обострения международной обстановки, связанной с нарастающей агрессивной колониальной политикой Германии и возникновением противостоящих друг другу военно-политических блоков – Антанты и Тройственного союза.

Россия начинает направлять свои усилия на политическое и экономическое сближение с Великобританией, что оказывает значительное влияние на развитие международных отношений. Несмотря на стремление обеих стран заключить союз, между ними продолжали существовать острые противоречия, особенно в вопросе о Черноморских проливах, борьба за которые проявилась в дипломатических действиях России и Англии по отношению к миссии германского генерала Лимана фон Сандерса, назначенного на пост командующего армейским корпусом в Константинополе.

Миссия, получившая широкие полномочия, имела целью не только укрепить ослабленную турецкую армию, но и обеспечить военно-политический контроль Германии над Османской империей. Царское правительство было встревожено из-за того, что Германия могла установить полный контроль над проливами. Министерство иностранных дел России направило телеграмму русскому послу в Берлине С. Н. Свербееву, где высказало свой протест, называя военную миссию Германии в пограничную с Россией страну недружелюбным актом.[1] Немецкая сторона отклонила русский протест.

Турецкий флот, в случае достижения превосходства, мог воспрепятствовать десантной операции на Босфоре и угрожать Черноморскому побережью России. Усиление морской мощи Турции задевало интересы российской стороны, на что царское правительство пыталось несколько раз обратить внимание Форин Офиса, но безрезультатно.

Двойственная позиция Британии проявилась в несоответствии официальным заявлениям с реальными действиями. Так, Англия дала обещание России не устанавливать препятствия ее притязаниям к Османской империи, что не мешало британскому правительству помогать последней противостоять Петербургу. Руководство реорганизацией турецкого флота принадлежало Англии, которая прислала для этой цели в Константинополь 72 человека.[2] Английское влияние на военную сферу Турции доказывает и закупка военных судов у фирмы «Викерс», при этом турецкое правительство не имело право заказывать корабли в других компаниях.[3] Кроме того, в декабре 1913 г. был заключен контракт с фирмой «Армстронг» на постройку дока в Измиде и арсенала в бухте Золотой Рог.[4]

Ввиду того, что российский протест против действий Германии не имел успеха, Россия решил обратиться к своим союзникам. В телеграмме от 25 ноября (8 декабря) 1913 г. министр иностранных дел С. Д. Сазонов предложил партнерам совместно потребовать от Турции компенсаций.[5]

Э. Грей отверг предложение русского министра о компенсациях, заявив, что невозможно совершить выгодную операцию без раздела Турции. Он посоветовал России продолжать переговоры с Германией.[6]

Тогда С. Д. Сазонов предложил Англии и Франции другую форму коллективного выступления – совместный протест трех держав в Константинополе. Э. Грей стал настаивать на смягчении формы заявления держав.[7] Партнеры cогласились разновременно передать Турции ноты, в которых запрос соединялся с протестом, но в то же время рекомендовали России продолжать переговоры с Германией. Таким образом, Британия шла на встречу российской дипломатии, но проявляла осторожность и оставляла пути для отступления. Такая предусмотрительность Англии была связана с ее неуверенностью в решительности России воевать, и поэтому она не хотела рисковать обострением отношений с Германией.

Британская дипломатия предложила практический выход из ситуации, на тот случай, если не удастся договориться с Берлином. Этот вариант сводился к установлению нового международного режима Черноморских проливов, гарантирующего свободное плавание в них. Такое предложение даже не стало обсуждаться царским правительством.

В связи с изданием султанского указа, утвердившего Лимана главой армейского корпуса, С. Д. Сазонов подал запрос в Берлин и демарш трех стран был отложен. Русский министр, не надеясь на успех объяснений с Германией, предложил в случае неудачи прибегнуть к следующим мерам воздействия на Турцию: финансовый бойкот, несогласие на повышение таможенных пошлин и отзыв послов. Крайней мерой была возможная оккупация странами Антанты турецких портов в Средиземном и Черном морях.

Как докладывал посол в Лондоне А. К. Бенкендорф, Англия отрицательно отнеслась к проекту русского министра иностранных дел, считая, что целесообразнее ограничиться устным представлением в Турции.[8]

Не удовлетворившись британским ответом, российское правительство предложило Форин Офису повлиять на перевод генерала Сандерса из столицы в Адрианополь переходом английского адмирала из Константинополя в Измит.[9] Уклончивая позиция Британии проявилась в заявлении Э. Грея о необходимости уточнить условия контракта с Лиманом и о поддержке перевода английского адмирала, если он будет выполним для турецкого правительства.[10] Причем, Форин Офис прекрасно понимал, что Берлин не согласится на эти условия. Великобритания не желала вмешиваться в русско-немецкий конфликт, при этом сохранив союзнические отношения с Россией.

Не получив английской поддержки, С. Д. Сазонов 29 ноября (12 декабря) телеграфировал русскому послу в Константинополе подать устный запрос Турции.[11] Россия продолжала переговоры с Германией. Э. Грей также вступил в обмен мнениями с германским послом. Но разговоры Э. Грея носили зондирующий характер и не оказывали серьезного давления, на котором так настаивал С. Д. Сазонов.

Британская дипломатия дала понять царскому правительству, что будет действовать в зависимости от выбора России.[12] Перед ней снова было два пути. Первый – пойти на компромисс с Германией, в случае чего Англия не пойдет дальше дружественного обмена мнений. Это означало признание победы Германии. Второй – пойти на решительные меры, которые могли привести к развязыванию всеобщей войны. Однако при таком раскладе Россия не могла рассчитывать на активную поддержку союзников.

Британская позиция в данном конфликте хорошо отражена в послании А. К. Бенкендорфа С. Д. Сазонову, в котором говорилось, что со стороны Германии «было бы величайшей самонадеянностью воображать, что в случае всеобщей войны Англия не была бы мало-помалу втянута в нее». Но «никто не рискнет пойти по такому политическому пути, который не внушает симпатии в Париже и Лондоне, тем более, пользуясь средствами, которые сами по себе не могут там прийтись по вкусу».[13] Русскому министру дали понять, что предложенные им принудительные меры не удовлетворяют Лондон.

Финансовый бойкот был неприемлем для Англии, задевавший интересы английских банкиров и держателей турецких бумаг. Отзыв послов из Константинополя мог только ослабить влияние Англии в Турции в пользу Германии. Оккупация же турецких портов активизировала бы взаимное соперничество стран Антанты на Ближнем Востоке.

Форин Офис был согласен на любые шаги, которые предпримет одна Россия. Скорее всего, Франция давала советы царскому правительству не без влияния Англии, которые сводились к тому, чтобы Россия применила средства принуждения в Европейской Турции, введя свой броненосец на константинопольский рейд.[14]

8 февраля 1914 г. в Петербурге прошло совещание ведущих министров и начальника Генштаба по поводу дальнейших действий. Они прошли к выводу о нецелесообразности военных акций в районе проливов, аргументируя это неподготовленностью страны к войне на два фронта.[15]

Россия удовлетворилась формальной уступкой Германии, по которой Лиман фон Сандерс был устранен от командования константинопольским корпусом. Дальше достигнутого успеха России было идти нельзя без риска обострить отношения с Германией.[16] Узнав об это, Николай II заявил: «Пока нам следует приостановиться от дальнейших настояний – дать немцам передышку».[17]

Дипломатические действия России и ответные заявления ее британского союзника показали слабость русско-английского союза, где Форин Офис не готов оказывать поддержку царскому правительству, если это не отвечает его интересам. Но, стараясь не потерять доверие Петербурга, Британия объявила, что все возможное для урегулирования вопроса в пользу России ей было сделано.[18]

В итоге дипломатического конфликта царская власть поняла важность дальнейшего укрепления политических отношений с Англией из-за опасности перед военной угрозой в лице Германии. Поэтому со стороны российского правительства поступили призывы превратить Антанту в военно-политический союз, юридически закрепляющий обязанность России, Англии и Франции оказать друг другу помощь в случае войны.[19]

Нацеленность российской дипломатии на заключение союза с Британией, с одной стороны, была обусловлена трудностями во внутренней политики, выраженными усилением революционных настроений в русском обществе и необходимостью завершить выполнение программы перевооружения, а с другой, – сложностью международного положения страны, когда нерешительность и промедление во внешнеполитических делах могли привести к нежелательным последствиям в виде возможной изоляции. Превращение Антанты в союз должно было оказать сдерживающее влияние на Германию, а если конфликт все-таки возникнет, обеспечить России и Франции всемерную поддержку Англии.

Необходимость сплочения англо-франко-русской группировки на новой, официальной основе отметил Сазонов в письме к А. К. Бенкендорфу от 19 февраля 1914 г.: «Тройственное согласие… превратится в оборонительный союз без всяких секретных пунктов и обнародованный во всех газетах мира. В этот день опасность германской гегемонии будет окончательно устранена».[20] По мнению русского министра, страны Антанты должны перестать уступать Центральным державам.

Таким образом, в результате дипломатического кризиса, связанного с военной миссией генерала Сандерса, Россия уступила Германии, не решившись вступить в открытое военное противостояние. На фоне русско-немецкого конфликта ухудшились и отношения России с Великобританией, которая пыталась определять дипломатические действия российского внешнеполитического ведомства. Конфликт между Петербургом и Берлином обнажил внутренние проблемы Антанты, а также показал слабую позицию России в системе союзнических отношений с Британией.

 

 

Список литературы.

1. Сазонов – Свербееву 1 (14) ноября 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. М., 1922. С. 635.

 

2. Плеханов А. Е. Внешняя политика и дипломатия Англии и России в канун первой мировой войны // Вестник Рязанского государственного университета им. С. А. Есенина. № 15. С. 2.

 

3. Министр иностранных дел послу в Берлине Свербееву и поверенному в делах в Константинополе Гулькевичу 30/17 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 140. С. 159.

 

4. Поверенный в Константинополе министру иностранных дел 26/13 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 110. С. 119.

 

5. Секретная телеграмма Сазонова послу в Париже и поверенному в делах в Лондоне 25 ноября (8 декабря) 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 642.

 

6. Бенкендорф – Сазонову 2(15) декабря 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 644

 

7. Bartlett C.J. British foreign policy in the twentieth century. New York, 1989. P. 119

 

8. Бенкендорф – Сазонову 28 ноября (11 декабря) 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 657.

 

9. Секретная телеграмма Гирса Сазонову. 27 ноября (10 декабря) 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 654.

 

10. Игнатьев А. В. Русско-английские отношения накануне первой мировой войны (1908-1914). М., 1962. С. 184.

 

11. Посол в Лондоне министру иностранных дел 28/15 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 122. С. 141.

 

12. Посол в Париже министру иностранных дел 15/2 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 12. С. 17-18.

 

13. Сазонов С. Д. Воспоминания. Мн., 2002. С. 148-151.

 

14. Россия: государственные приоритеты и национальные интересы / Волобуев О. В., Игнатьев А. В., Нежинский Л. Н. и др. М., 2000. С. 192.

 

15. Посол в Константинополе – министру иностранных дел. 16 (29) января 1914 г. Помета Николая II // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. С. 31.
16. Военный агент в Англии – генерал-квартирмейстеру Генерального штаба генералу Данилову. 14 (27) января 1914 г. // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 4. С. 6-7.

 

17. Игнатьев А. В. Внешняя политика России в 1907-1914 гг. М., 2000. С. 195.

 

18. Министр иностранных дел послу в Лондоне Бенкендорфу. 6 (19) февраля 1914 г. // Международные отношения в эпоху империализма. Серия. 3. Т. 1. № 289. С. 362.

 

 

[1]Сазонов – Свербееву 1 (14) ноября 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. М., 1922. С. 635.

[2] Плеханов А. Е. Внешняя политика и дипломатия Англии и России в канун первой мировой войны // Вестник Рязанского государственного университета им. С. А. Есенина. 2007. № 15. С. 2.

[3] Министр иностранных дел послу в Берлине Свербееву и поверенному в делах в Константинополе Гулькевичу 30/17 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 140. С. 159.

[4] Поверенный в Константинополе министру иностранных дел 26/13 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 110. С. 119.

[5] Секретная телеграмма Сазонова послу в Париже и поверенному в делах в Лондоне 25 ноября (8 декабря) 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 642.

[6] Бенкендорф – Сазонову 2(15) декабря 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 644.

[7] Bartlett C.J. British foreign policy in the twentieth century. New York, 1989. P. 119

[8] Бенкендорф – Сазонову 28 ноября (11 декабря) 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 657.

[9] Секретная телеграмма Гирса Сазонову. 27 ноября (10 декабря) 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 654.

[10] Бенкендорф – Сазонову. 28 ноября (11 декабря) 1913 г. // Материалы по истории франко-русских отношений. С. 657.

[11] Там же. С. 658.

[12] Игнатьев А. В. Русско-английские отношения накануне первой мировой войны (1908-1914). М., 1962. С. 184.

[13] Посол в Лондоне министру иностранных дел 28/15 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 122. С. 141.

[14] Посол в Париже министру иностранных дел 15/2 января 1914 // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 12. С. 17-18.

[15] Сазонов С. Д. Воспоминания. Мн., 2002. С. 148-151.

[16] Россия: государственные приоритеты и национальные интересы / Волобуев О. В., Игнатьев А. В., Нежинский Л. Н. и др. М., 2000. С. 192.

[17] Посол в Константинополе – министру иностранных дел. 16 (29) января 1914 г. Помета Николая II // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. С. 31.

[18] Военный агент в Англии – генерал-квартирмейстеру Генерального штаба генералу Данилову. 14 (27) января 1914 г. // Международные отношения в эпоху империализма. Серия 3. Т. 1. № 4. С. 6-7.

[19] Игнатьев А. В. Внешняя политика России в 1907-1914 гг. М., 2000. С. 195.

[20] Министр иностранных дел послу в Лондоне Бенкендорфу. 6 (19) февраля 1914 г. // Международные отношения в эпоху империализма. Серия. 3. Т. 1. № 289. С. 362.